долгий, тихий стон. — Прислушайся к этим стенаниям. Это морской дракон? Призраки с погибшего корабля?
Растр опустил кувшин и прислушался:
— Это Дерки. У него морская болезнь.
Палсит вздохнул:
— Конечно, Растр, конечно. Но эти унылые звуки… разве они не чаруют воображение?
Уродец еще раз приложился к своему пойлу, опустил кувшин и прислушался к стонам и ругани ученика и завыванию ветра. Потом кивнул:
— Теперь, когда ты сказал об этом, Палсит, это похоже… ну, я всегда думал, что именно так рыдают подневольные души.
Палсит вскинул бровь:
— Подневольные души?
Растр покачал головой:
— Это такая сказка местных рыбаков. Подневольные души, жертвы пирата-колдуна по прозванью Кровавый Ковш. Он околдовывал их, а потом привязывал к грот-мачте — нести вахту.
Дерки снова застонал, и Палсит потер руки.
— Кровавый Ковш! Великолепно! — Взгляд рассказчика заволокло сонной пеленой. Он простер руки. — Вой страждущих душ жертв Кровавого Ковша предупредил, что ночью ветер и шторм усилятся, когда… — Палсит опустил руки и посмотрел на Растра. — Как назывался корабль?
— Корабль?
— Корабль Кровавого Ковша.
Растр недоуменно сморщился.
— Я ж говорил, Палсит. Это просто сказка.
— Знаю-знаю. Но я рассказчик. Я должен давать волю воображению. Мы берем сказку, облекаем ее верой и сочиняем… нет, проживаем рассказ! — Палсит схватил кувшин Растра и сделал большой глоток. Поставил кувшин на стол, покачал головой и поднял палец. — Корабль!
Растр азартно потер руки.
— Корабль его зовется «Черная волна» — подлейшая, отвратительнейшая посудина, какую только носило море.
— Прекрасное имя. — Дерки снова испустил стон. — Капитан! Капитан Ковш! Что говорит вахтенный? — Палсит кивнул на Растра. — Ты будешь Кровавым Ковшом.
Растр ухмыльнулся:
— Тогда, помощник, зови меня просто Кровавый. Я вырву кишки любому, кто назовет меня Ковшом. — Растр еще раз приложился к кувшину. Снова раздался стон Дерки. С грохотом поставив кувшин, Растр поднес руку к уху. — Стоп! Помощник, остановить корабль!
Палсит еще раз глотнул из кувшина.
— Есть, Кровавый! Что там?
Растр махнул рукой над головой:
— Эти паршивцы наверху дают знать, что добыча близка. Зови команду!
— Есть, Кровавый! — Палсит распахнул окошко и закричал: — Все наверх! Кровавому нужны ваши преступные руки и стальные клинки! — Пронзительный крик, потом вой засвидетельствовали, что Дерки еще не смыло за борт. — Команда собралась, Кровавый.
Растр свирепо уставился на стену:
— Ха, жалкий сброд! — Оглядев каюту, уродец оторвал от стены под потолком две узкие дощечки и подал одну Палситу. — Твой клинок, помощник.
Палсит встал и взмахнул дощечкой над головой:
— Он всегда готов сослужить злому делу, Кровавый.
Растр взмахнул своей дощечкой, попытался встать, но покачнулся и с грохотом врезался в стену.
— Стоять, салаги! На горизонте паруса жирного купца. Рулевой, полный вперед, цепь ему в глотку, а вы, обезьяны, — наверх! Па-аднять паруса, задраить люки, крепить бизань-мачту! Хей! То-то пограбим да поубиваем нынче… — Растр ткнул себя большим пальцем в грудь. — Не будь я Кровавый Ковш!
Оба упали на скамьи и подкрепились живительной влагой. Уродец глубоко вздохнул и поставил кувшин на стол.
— Что теперь?
Палсит кивнул:
— Другой корабль. Как его назовем?
Растр потер подбородок:
— Это должно быть особенное имя?
— Да. «Черная волна» — воплощение зла. Для борьбы со злом нам нужно добро. Название купеческого корабля должно отражать добро.
Растр кивнул:
— «Зерцало чести». И он везет груз… — его затуманенный взгляд упал на кувшин, — лекарств, которые облегчат страдания пораженного эпидемией города.
Палсит попытался хлопнуть в ладоши и промахнулся.
— Великолепно, а я буду капитаном «Зерцала чести». Меня зовут капитан Джон Отвага.
Растр, покачиваясь, встал, одной рукой заслонив глаза от воображаемого солнца, а другой указывая куда-то вперед.
— Капитан Отвага! Капитан Отвага! Там, на траверзе!
— Да, боцман Верное Сердце! Что случилось?
— Капитан, нас настигает пиратский корабль. — Уродец прижался к стене и схватился за горло. — «Черная волна»!
Палсит подошел к Растру и обнял его за огромные плечи. Легкая улыбка заиграла на губах рассказчика.
— Мужайтесь, боцман Верное Сердце. Наш корабль быстр, а команда — лучше не найти ни в одном порту.
— Но, капитан, это же Кровавый Ковш! — Дерки испустил утробный вой. — Прислушайтесь! Слышите, это его призраки-вахтенные! — Вой перешел в стон, потом в какое-то поскуливание.
Палсит торжественно кивнул:
— Бедные души. Но приободритесь, боцман, иначе мы потерпим неудачу, и тогда город погибнет.
Растр выпрямился, держа перед собой дощечку, и кивнул:
— Есть, капитан! Теперь я воспрял духом.
Палсит поглядел на свою дощечку:
— Нам нужна кровь. Есть у тебя что-то подходящее?
Уродец открыл рундук возле двери. Обеими руками он вывалил оттуда обрывки веревок, пустые кувшины, полрулона парусины, затвердевшие от краски кисти и, наконец, большое закрытое ведро с краской.
— Вот. Мне надо метить бакены-ловушки.
— Какого она цвета?
Растр открыл деревянную крышку. Краска была ярко-алой.
— Вот и кровь.
Палсит закрыл глаза и простер руки:
— Хоть и быстроходно было «Зерцало чести», «Черная волна» стремительно настигала его, подгоняемая колдовством Кровавого Ковша. Взлетели абордажные крючья, и в мгновение ока корабли оказались сцеплены. Команда Кровавого хлынула через борт. — Палсит окунул свою дощечку в краску и вскочил на скамью. — Защищайся, Кровавый!
Растр тоже макнул дощечку и залез на скамью напротив.
— Ха, капитан Отвага! Твоя душа будет привязана к моей бизань-мачте, не будь я Кровавый Ковш! — Уродец сделал выпад, ударив рассказчика дощечкой по руке. — Первая кровь!
Палсит отбил следующий
